Несколько часов назад Бенджамин проводил Магдален, свою милую невесту. Связывать себя узами брака молодому маркизу ох как не хотелось, однако статус в обществе обязывал к наличию вычурной жены и толпы детей. Каждый раз думая об этом, Бенджамину хотелось бежать подальше из страны и обосноваться где-нибудь в.. Австралии! Или Новой Зеландии.
  Сейчас молодой маркиз постукивал пальцами по своему письменному столу, размышляя. Оба раза, совершив преступления, маркиз должным образом замел следы. Обе его жертвы находились в алкогольном опьянении. Он просто распотрошил их, заткнув рот тряпкой. Район не особо благополучный, наверняка все решили, что муж снова бьет непутевую женщину – такое часто происходило в Ист-Энде. Распотрошить живот не составляло особого труда. Для этого не требовалось медицинское образование, такое могла бы сделать и старая кухарка Нэнси Ловетт, полуглухая дама, которая в свое время растила Бенджамина. Круг подозреваемых таким образом был расширен до всего Лондона. Ну, кроме сапожников и шляпников.
  Бенджамин улыбнулся, довольный своей дальновидностью. Далее. Следы в виде крови. Одежда, которую носили богачи на приемы, менялась со скоростью звука – поэтому о сожжении двух костюмов сильно волноваться не стоило. Оставленные вещи? Обычно маркиз носил с собой только карманные часы и платок, перчатки брал с собой исключительно резиновые, не оставляя никаких следов. Обувь… Он не носил вычурные сапоги, обыкновенные ботинки стандартной модели, поэтому даже отпечатки ног не смогли бы сузить круг подозреваемых. Свидетелей нет. Волосы, ногти, и подобное… у Бенджамина были слишком здоровые волосы, чтобы выпал даже волосок.
  Маркиз снова улыбнулся, и глубоко вдохнул запах лилий. Чашка с чаем, стоящая перед ним, была пуста. Письмо с приглашением в поместье графа Алоиза Тренси распечатано и прочтено дважды. Письмо от двоюродного брата Чарльза прочитано, ответ написан.
  Его брат был писатель и профессор Оксфорского университета. Всегда любил совмещать эти вещи. Все черновики он копировал и отсылал Бенджамину, который и спонсировал брата на этом поприще. Сам же маркиз был в полном восторге от творчества брата и неоднократно приглашал того в гости. Однако Чарльз был слишком скромен, и приехал лишь однажды, и то на три дня.
  Бенджамин улыбнулся, вспомнив о брате. Наверное, единственный неглупый человек, к которому Бенджамин испытывал позитивное чувство – некое подобие братской любви. Маркиз был холоден к своей невесте, ко всем придворным дамам. Магдален была лишь самой симпатичной из них. Вспомнив о том, что ожидает его в скором будущем, Бенджамин вздохнул, и поднялся из-за стола.
  Он вышел из кабинета и пошел в свою спальню.